Перечитал Вересаева "Записки врача"
....
С целью решения вопроса, заразительно ли молоко женщин, больных
сифилисом, Падова привил четырем здоровым кормилицам молоко, взятое от
сифилитички; результат во всех случаях получился отрицательный2.
Этим же вопросом занимался д-р Р. Фосс; он привил в Калинкинской больнице
молоко сифилитической женщины
трем проституткам, "давшим на опыт свое
согласие".
Опыт первый.
Пелагея А-ва, тринадцати лет, крестьянка Новгородской
губернии; имела сифилис, вылечилась. 25-го сентября 1875 года ей впрыснуто в
спину молоко сифилитички. Получился только нарыв величиною "с небольшой
кулак".
Опыт второй.
Наталья К-ва, 15 лет, проституцией стала заниматься
недавно. Поступила с уретритом и вагинитом. Впрыснуто молоко сифилитички.
Без результата.
Опыт третий.
Любовь Ю-н, 16 лет, проститутка; поступила в больницу с
уретритом; сифилиса никогда не имела, 27-го сентября ей впрыснут под левую
лопатку полный правацовский шприц молока сифилитички. Девушка получила
сифилис3.
Доктор. Фосс, как и проф. Ге, уверяет, что его жертвы дали на опыт свое
согласие. Что это, насмешка?
Самой старшей из девушек было шестнадцать лет!
Если согласие даже действительно было дано, то знали ли эти дети, на что они
соглашались, можно ли было придавать какое-нибудь значение их согласию?.....
"Изредка по праздникам ко мне приходит на прием мальчишка-сапожник из
соседней сапожной мастерской.
Лицо его зеленовато-бледно, как заплесневелая штукатурка; он страдает
головокружениями и обмороками. Мне часто случается проходить мимо
мастерской, где он работает, - окна ее выходят на улицу.
И в шесть часов
утра и в одиннадцать часов ночи я вижу в окошко склоненную над сапогом
стриженую голову Васьки, а кругом него - таких же зеленых и худых мальчиков
и подмастерьев; маленькая керосиновая лампа тускло горит над их головами, из
окна тянет на улицу густою, прелою вонью, от которой мутит в груди. И вот
мне нужно лечить Ваську. Как его лечить! Нужно прийти, вырвать его из этого
темного, вонючего угла, пустить бегать в поле, под горячее солнце, на
вольный ветер, и легкие его развернутся, сердце окрепнет, кровь станет алою
и горячею. Между тем даже пыльную петербургскую улицу он видит лишь тогда,
когда хозяин посылает его с товаром к заказчику; даже по праздникам он не
может размяться, потому что хозяин, чтобы мальчики не баловались, запирает
их на весь день в мастерской. И единственное, что мне остается, - это
прописывать Ваське железо и мышьяк и утешаться мыслью, что все-таки я "хоть
что-нибудь" делаю для него.
Ко мне приходит прачка с экземою рук, ломовой извозчик с грыжею,
прядильщик с чахоткою; я назначаю им мази, пелоты и порошки - и неверным
голосом, сам, стыдясь комедии, которую разыгрываю, говорю им, что главное
условие для выздоровления - это то, чтобы прачка не мочила себе рук, ломовой
извозчик не поднимал тяжестей, а прядильщик избегал пыльных помещений. Они в
ответ вздыхают, благодарят за мази и порошки и объясняют, что дела своего
бросить не могут, потому что им нужно есть.
В такие минуты меня охватывает стыд за себя и за ту науку, которой я
служу, за ту мелкость и убогость, с какою она осуждена проявлять себя в
жизни. В деревне ко мне однажды обратился за помощью мужик с одышкою. Все
левое легкое у него оказалось сплошь пораженным крупозным воспалением. Я
изумился, как мог он добрести до меня, и сказал ему, чтобы он немедленно по
приходе домой лег и не вставал.
- Что ты, барин, как можно? - в свою очередь изумился он. - Нешто не
знаешь, время какое? Время страдное, горячее. Господь батюшка погодку
посылает, а я - лежать! Что ты, господи помилуй! Нет, ты уж будь милостив,
дай каких капелек, ослобони грудь.
- Да никакие капли не помогут, если пойдешь работать! Тут дело не
шуточное, - помереть можешь!
- Ну, господь милостив, зачем помирать? Перемогусь как-нибудь. А лежать
нам никак нельзя: мы от этих трех недель весь год бываем сыты.
С моею микстурою в кармане и с косою на плече он пошел на свою полосу и
косил рожь до вечера, а вечером лег на межу и умер от отека легких.
Грубая, громадная и могучая жизнь непрерывно делает свою слепую
жестокую работу, а где-то далеко внизу, в ее ногах, копошится бессильная
медицина, устанавливая свои гигиенические и терапевтические "нормы".
.....
... время не ждет, и жизнь быстро влечет
человечество в какую-то зловещую бездну. Все больше увеличивается число
"неуравновеценных", "отягченных" и алкоголиков, увеличивается число слепых,
глухих, заик. Лучший показатель физического состояния населения - процент
годных к военной службе, - падает всюду с быстротою барометра перед грозою;
в Австрии, напр., процент годных к военной службе составлял в 1870 году -
26%, в 1875 - 18%, 1880 - 14%. Ведь это вырождение, течение которого можно
почти осязать руками! И не фантазией, а голой правдой дышит следующее
грозное предсказание одного из антропологов: "Идеал гармонического и
солидарного общественного строя может не осуществиться вследствие
человеческого вырождения. Тогда появится централизованный
феодально-промышленный строй, в котором народным массам будет отведена в
несколько измененном виде роль спартанских илотов, органически
приспособленных, вследствие своего вырождения, к такому положению вещей".
Вот она, жизнь "духовной" православной империи - проститутки 13-15 лет; дети, работающие с 6 до 23.
Не тратьте слова на братство славян.
Братство рабочих - и никаких прочих!
В.Маяковский.
.......
Мы - русские, с нами Ктулху